501 Просмотров
Поездка в Черняховск была странной и неожиданной. Много старых историй, еще больше старых друзей, встречи с которыми сами по себе для меня больше, чем чтение Бомарше и бутылка шампанского.
Много ли я ожидал от этой поездки? Я въехал в Черняховск с северной стороны словно балтийский ветер, оставив позади Калининград. Город встретил меня хорошей погодой и ночлегом под крышей у замечательной семейной пары, молодого архитектора из мэрии и кузнеца.
Следующие дни протекали ровно, с переживаниями достойными для путеводителя. Вечерние сумерки декорировали город флердоранжем, но, не смотря на мое желание стать «Вертером» Гете, я оставался прежним. Даже души предков из близкой Курляндии меня не беспокоили.
Затем я окунулся в атмосферу замка, или даже вернее сказать в его основания, побывав в его подвалах, куда проникает яркий свет, где под ногами битая крошка, а вокруг темно и влажно.
Замок Инстербург служил форпостом Тевтонского Ордена в борьбе с Литвой. В течение XIV столетия Орден совершил одиннадцать военных походов на Литву, и все они начинались из Инстербурга. В свою очередь, замок также подвергался ответным нападениям с литовских земель. В 1376 он был захвачен и сожжен дотла. В 1457 году Инстербург вновь был сожжен, теперь уже поляками, и вновь отстроен.
Не зря все-таки пересмешник, искатель приключений Генрих Агриппа Неттесмейский в xvi веке вспомнив Птоломея, причислил Германию – Марсу. Видимо небо Замка принадлежало Марсу. Для любителей истории скажу, что его книга «речь о достоинстве и превосходстве женского пола» стала запрещенной, равно как и автор. Мы к нему еще вернемся.
Утром прогулка за город к башне Бисмарка.
Возвышаясь над долиной рек она служит скорее закладкой в книге истории, чем сигнальной башней, служившей тевтонцам в их защите от набегах литвы или пруссов. Излучина рек Преголь и Инстер, словно дышит сатурналиями, землей и водой. В голове всплывают строки из текста Агриппы –«Итак, из всех мест, соответствующих звездам, те, которые смердны, умны, подземны, грустны и зловещи, как-то: кладбища, сараи, покинутые жилища, старые хижины, готовые рухнуть от старости, места мрачные и ужасные, одинокие пещеры, ямы, колодцы — соответствуют Сатурну и, сверх того бассейны и пруды, болота и тому подобное».
Обрадовало, что еще несколько звездных объектов разделяют страсть к данной местности. Например – «Венера владеет и обитает в приятных источниках, зеленеющих лугах, садах, наполненных цветами, …» или же «Луна занимает пустыни, леса, скалы, каменистые местности, горы, источники, воды, реки, моря, берега и порты; суда, разные полевые места; она придерживается публичных дорог, мест наиболее потаенных и тому подобное».
Город меня встретил цитатами из Библии в городской архитектуре. Вернее я увидел Адама и Еву, которые стыдливо прикрываются после грехопадения.
Что это парадокс, подсказка?
Может здесь не место для игры шахматы, в черное – белое, требуется третий компонент, красный ли, цвет который невзначай стал частью игры во дворе Замка. Значит ли, что это было «рубедо» (делание в Красном), а делание в Черном проделали пруссы, тевтонцы, после делание в белом делали четверть века тому назад, и вот сейчас делание в красном. Возможно, синтез знаний, парадокс, явно дух города на что-то намекал.
Я теперь скромнее стал в желаньях, и, наблюдая за дорогами бывшей Пруссии, пытался понять, что такое Черняховск, источник чего? Мне не удалось найти четкого и понятного ответа в Инстербурге, мне лишь на миг показалось, что мне стало легко, сердце открылось, мой дух стал волноваться по дороге к прусским памятникам мимо долин рек и в парке Стрелков.
Мне было легко с новыми знакомыми, но моей стихией был воздух, а не камни мостовых. Вода речных каналов, зеркало пруда, навесные мосты, буйнотравие по берегам Инстера. Вот уж верно сказано «Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит».
Ответ как мне показалось, я получил на обратном пути в Воронеж, слушая Африканыча.
